Золотой шлем Мескаламдуга

В первой трети прошлого века, на протяжении двенадцати сезонов (1922-1934 гг.), здесь, на руинах древнего города-государства Ур, вёл раскопки видный английский археолог Чарльз Леонард Вудли.

В начале 1927 года его экспедиция приступила к исследованию городского кладбища, чей возраст составлял не менее 4200 лет.

Позднее учёный так вспоминал об этой работе: «Должен признаться, что научная обработка двух тысяч захоронений из-за однообразия наскучила нам до крайности. Почти все могилы были одинаковыми, и, как правило, в них не оказывалось ничего особенно интересного».

Но вот под инструментом землекопов обнажился цилиндрический вертикальный колодец, который переходил под захоронением в горизонтальный лаз.

Сначала Вулли предположил, что эти следы оставлены древними расхитителями могил. Но более детальное исследование показало, что под верхним некрополем расположено своего рода «нижнее» кладбище, состоявшее из 16 царских захоронений 1-й династии Ура. Правда, не разграбленными оставались только два из них, но и они принесли учёным массу удивительных находок и открытий.

Среди множества золотых и серебряных изделий, нередко украшенных драгоценными камнями, учёные обнаружили шлем, выкованный из чистого золота. Отличавшийся тонкостью чеканки и изяществом исполнения, имевший вид пышной причёски с ушными раковинами, он глубоко надвигался на голову и прикрывал лицо щёчными пластинками.

В этой же могиле были найдены два золотых сосуда, на которых повторялось имя владельца шлема - «Мескаламдуг, герой страны благой». Очевидно, речь шла о принце царской крови. Вулли зафиксировал в своём дневнике:

«Даже если бы от шумерского искусства ничего больше не осталось, достаточно одного этого шлема, чтобы отвести искусству древнего Шумера почётное место среди цивилизованных народов».

Все раритеты из царских гробниц Ура были переданы в Национальный музей Ирака, основанный в Багдаде в 1923 году.

В начале нашего века Национальный музей Ирака, с его 28-ю залами-галереями, библиотекой, архивами, хранилищами и запасниками, по праву считался крупнейшим музейным комплексом на всём Ближнем Востоке. В его стенах было собрано 170 тысяч экспонатов, являвшихся памятниками шумерской и вавилоно-ассирийской культур, а также парфянского, сасанидского и арабского искусства.

Казалось, что богатства этой уникальной коллекции будут только приумножаться. Но события устремились по непредсказуемому руслу. Как известно, в марте-апреле 2003 года в Ирак вторглись войска международной коалиции, возглавляемой США.

Ещё до начала боевых действий многие видные американские учёные настаивали на том, что в случае оккупации Ирака должны быть взяты под охрану, в первую очередь, не нефтяные промыслы, а культурные ценности этой страны.

Но военные остались глухи к подобным призывам. Повальный грабёж Национального музея Ирака начался 10 апреля 2003 года, на следующий день после вхождения в Багдад американских войск. Следует отметить, что сотрудники учреждения в меру сил пытались спасти экспонируемые раритеты. Самые ценные из них, включая золотые изделия, были помещены в банковские сейфы.

Часть экспонатов перенесли в подвалы, снабжённые крепкими металлическими дверьми. В залах остались, в основном, лишь массивные скульптуры и рельефы, а также гипсовые копии.

И вот утром 10 апреля в музей ворвалась толпа, вооружённая палками и обрезками металлических труб. Немногочисленная охрана, притом не имевшая оружия, не смогла оказать сопротивления. Вскоре всё, что можно было вынести вручную, вывезли в багажниках автомобилей, а то и на тележках.

Тем временем одному из хранителей удалось связаться с командованием сил коалиции. Когда к зданию музея подъехал американский танк, то толпа грабителей мигом разбежалась. Посчитав, очевидно, что порядок восстановлен, американцы через полчаса отправились в свою часть. Едва танк покинул квартал, как те же самые мародёры с криками снова ворвались в музей. Бесчинства в его стенах продолжились и на следующий день.

Но теперь уже среди толпы появились сплочённые группы людей, явно действовавших по наводке. Угрозой применения оружия они заставили сотрудников музея открыть бронированные двери в подвалы. Проникнув внутрь, боевики, сверяясь с имевшимися у них бумагами, принялись отбирать и выносить наружу самые ценные экспонаты. У громоздких древних скульптур они попросту отпиливали бензопилами головы (тоже ходовой товар на «чёрном» рынке антиквариата). Затем, выяснив, что золотые изделия из царских захоронений Ура хранятся в сейфах Центрального банка, эти люди отправились туда.

В результате казнохранилище тоже было разграблено, причём организованных злоумышленников интересовала не столько даже валюта, сколько золотая коллекция из Ура, а в особенности шлем Мескаламдуга. Судя по всему, преступники выполняли чей-то конкретный заказ. Всего же за 48 часов повального грабежа культурных ценностей только из стен Национального музея Ирака было расхищено более 15тыс. уникальных экспонатов.

Лишь 16 апреля американское командование взяло, наконец, под охрану багдадские музеи.

«Они сделали это слишком поздно», - с горечью заметил один из хранителей древностей.

Многие учёные со всех уголков планеты назвали случившееся «катастрофой огромного масштаба», «небывалым бедствием для цивилизации человечества».

Известный американский востоковед профессор М. Гибсон заявил, что хищения из музеев в Ираке похожи на заранее спланированные акции. «Грабители смогли раздобыть ключи к некоторым хранилищам и забрать с собой весьма ценные и важные предметы».

Под давлением мировой общественности оккупационные власти вынуждены были начать поиски расхищенных культурных ценностей. Охоту за пропавшими раритетами возглавил полковник запаса корпуса морской пехоты США Мэтью Богданос. Его людям удалось вернуть так называемую «Белую леди» - маску, высеченную древними шумерами из известняка, а также знаменитую вазу шумерской богини Инанны из Урука, правда, расколотую на части.

Существенный вклад в поиски похищенного внесли таможенники Сирии и Ливана. Сирийцы, например, перехватили при попытке ввезти в их страну более 700 экспонатов иракского музея. В охоту за украденными сокровищами включились также ФБР, Интерпол, спецслужбы Великобритании.

Совместными усилиями к декабрю 2003 года удалось найти и вернуть порядка 4 тыс. экспонатов Национального музея Ирака, т. е. четвёртую часть от пропажи. Но в этом потоке возвращаемых исторических реликвий не было ничего из золотой коллекции Ура. Бесследно исчез и легендарный золотой шлем Мескаламдуга. Однако достоянием гласности стала одна довольно странная история, случившаяся в те времена, когда диктатор Саддам Хусейн ещё не испортил окончательно свои отношения с Западом.

...В 1991 году, вскоре после первой войны в Персидском заливе, Национальный музей Ирака был закрыт на реконструкцию. Согласно упорным слухам, именно тогда несколько тысяч наиболее ценных его экспонатов, включая золотую коллекцию, были перевезены в сейфы Центрального банка. Реконструкция продолжалась долгих девять лет. Музей вновь распахнул свои двери весной 2000 года. Но золотой коллекции, как и шлема Мескаламдуга, на привычном месте посетители так и не увидели.

Нет достоверных сведений и о том, что в течение всего этого периода уникальные раритеты оставались в бронированных хранилищах банка. Поговаривали, что их уже нет в стране. Но ведь в те времена в Ираке действовал жёсткий закон, запрещавший под страхом сурового наказания вывоз за границу любых культурных ценностей, если даже речь шла о ковре, купленном на местном базаре. Лишь один человек обладал правом дать указание нарушить этот закон - сам диктатор. Так когда же в действительности исчез золотой шлем Мескаламдуга? В апреле 2003-го или намного раньше?

В чьи руки попал этот шедевр древних шумерских мастеров?

Опыт своей работы в Ираке полковник Богданос подытожил в книге «Багдадские воры».

Автор уверен, что средства, полученные от продажи похищенных из музеев Ирака раритетов, стали источником финансирования для экстремистских организаций. Скорее всего, многие экспонаты уже осели в частных коллекциях Старой Европы, США, Ближнего Востока и даже таких стран, как Перу, Колумбия или Япония.

В целом же полковник склонен считать, что мир искусства, кажущийся нам таким уютным и спокойным, на самом деле «зиждется на прочном основании преступной деятельности».

Национальный музей Ирака вновь открылся после очередной реконструкции в марте 2009 года. Но вопрос о том, вернётся ли в него когда-нибудь золотой шлем «героя страны благой», по-прежнему остаётся без ответа.

Валерий НЕЧИПОРЕНКО