Карл Саган Мир полный демонов.
Глава 16 Когда учёные познали грех
Как может нормальный человек, сделав подобное открытие, оставаться спокойным? Равнодушно отмахнуться от последствий ядерной зимы? Должно быть, те, кто решался занять такую позицию, подвергались тяжелейшему стрессу, даже если сами того не сознавали. Эдвард Теллер зовется «отцом» водородной бомбы — может быть, его вклад несколько преувеличен, но все же... В 1954 г. в проникнутой восхищением статье журнал Life расписывал его «почти фанатичную решимость» во что бы то ни стало создать водородную бомбу. В дальнейшем, как я понимаю, Теллеру приходилось отстаивать и оправдывать то, что он породил. В частности, он утверждал (и в этом есть некоторый смысл), что водородная бомба способствует сохранению мира или, во всяком случае, она предотвратит ядерную войну, поскольку последствия конфликта между ядерными державами были бы чересчур страшны. Ведь и правда, пока что обошлось без ядерной войны. Но подобные аргументы опираются на предпосылку, что владеющие ядерным оружием нации всегда будут действовать исключительно рационально, что члены правительства, военные, агенты секретной службы, имеющие доступ к ядерному оружию, не поддадутся гневу, жажде мести или просто безумию. Утешительная вера — после Гитлера и Сталина.
Теллер сыграл ключевую роль в срыве переговоров по всеобщему запрету на испытания ядерного оружия. Он чрезвычайно затруднил подписание соглашения по ограничению наземных испытаний. Основной довод: наземные испытания необходимы для поддержания и «совершенствования» ядерного арсенала, а потом запрет «подорвет безопасность нашей страны в будущем». Столь же рьяно Теллер доказывал безопасность и экономичность атомных электростанций, уверяя, что единственной жертвой аварии на АЭС «Три Майл Айленд» был он сам: у него от всех этих споров инфаркт приключился.
Теллер хотел производить ядерные взрывы повсюду — от Аляски до Южной Африки, с их помощью рыть в земле каналы и гавани, сносить горы, всячески преобразовывать ландшафт. По слухам, греческая королева Фредерика на это предложение ответила: «Благодарю вас, доктор Теллер, но в Греции живописных руин и без того хватает». Желаете убедиться в правильности теории Эйнштейна? А взорвем-ка атомную бомбу на дальней стороне Солнца! Изучить химический состав Луны? И тут у Теллера наготове водородная бомба — оттарабаним ее на Луну, взорвем и изучим спектр вспышки и излучения.
Еще в 1980-х Теллер скормил президенту Рейгану сюжет «Звездных войн» — для благообразия эту затею назвали Стратегической оборонной инициативой. Кажется, Рейган поверил в фантастическую выдумку Теллера: создать вращающийся вокруг земли рентгеновский лазер размером со стол, заряженный водородной бомбой: он-де еще в полете уничтожит 10000 советских боеголовок и надежно защитит население Соединенных Штатов даже в глобальной термоядерной войне.
Апологеты рейгановского правления утверждали, что, хотя возможности СОИ преувеличены, причем умышленно, именно благодаря ей Советский Союз рухнул. Вообще-то никаких доказательств этого нет. Андрей Сахаров, Евгений Велихов, Роальд Сагдеев и другие физики-консультанты Михаила Горбачева нашли простой ответ: если США начнут осуществлять программу «Звездных войн», самым простым и дешевым выходом для Советского Союза будет наращивать уже и без того немалый арсенал ядерного оружия и средств доставки. Таким образом система «Звездных войн» только усилила бы, а не уменьшила бы угрозу термоядерной войны. В любом случае не так велики были советские расходы на космическую оборону против американских ядерных ракет, чтобы из-за них рухнула советская экономика. Падение СССР рациональнее объяснить провалом командной экономики, все большей осведомленностью об уровне жизни на Западе, разочарованием в нежизнеспособной коммунистической идеологии и — хотя сам Горбачев, конечно же, на такой исход не рассчитывал — политикой гласности, т.е. открытости.
Десять тысяч американских ученых и инженеров публично поклялись не работать на СОИ и не брать денег от связанных с этим проектом организаций. Вот пример широкого и отважного отказа (многим ученым это решение достаточно дорого стоило) от сотрудничества с демократическим правительством, поскольку это правительство — будем надеяться, временно — сбилось с курса. А еще Теллер настаивал на разработке зарывающихся в землю ядерных боеголовок: они могут находить и уничтожать подземные командные центры противника и спрятанные под землей убежища вражеских руководителей (и членов их семей). И другая идея Теллера: ядерные боеголовки мощью в 0,1 килотонну, которые, попав на вражескую территорию, уничтожат инфраструктуру «без человеческих жертв». Гражданских предупредят заранее. Так атомная война сделается гуманной.
Сейчас, когда я пишу эти слова, Эдвард Теллер, все еще крепкий физически и сохранивший под 90 лет свой могучий интеллект, открыл новую кампанию — и на той стороне, среди ядерщиков бывшего Советского Союза, тоже откликнулись — по развитию и испытанию нового поколения высокомощных термоядерных бомб, с помощью которых мы будем уничтожать или менять траекторию астероидов, чтобы те не столкнулись с Землей. Боюсь, как бы эти непродуманные эксперименты с орбитами ближайших астероидов не погубили весь человеческий род.
Мы с доктором Теллером встречались и частным образом, и на научных мероприятиях, спорили в СМИ и перед закрытой сессией «охвостья» конгресса. Мы ни в чем не сходились во мнении — ни по поводу затеи со «Звездными войнами», ни по поводу угрозы ядерной войны и экспериментов с астероидами. Вероятно, из-за этого я издавна относился к доктору Теллеру с предубеждением. Да, он всегда был яростным антикоммунистом и фанатиком-технофилом, но, оглядываясь на его научную карьеру, мне кажется, его отчаянные усилия защитить водородную бомбу не были вовсе уж никчемными. Он пытался убедить всех, что бомба не есть абсолютное зло, что с ее помощью удастся спасти мир от вражеских бомб, эти разработки способствуют развитию науки и технологий, население США чувствует в себя в безопасности, пусть противник хоть термоядерное оружие изобретет; а еще, оказывается, эту бомбу можно применить для гуманного ведения войны и спасения планеты от космической угрозы. Да, ему хотелось верить, что со временем человечество признает в создателе термоядерного оружия своего спасителя, а не врага.
Когда наука дает в руки народам и политическим вождям, т. е. людям, со всеми их слабостями и ошибками, мощное, я бы даже сказал, чудовищное оружие, возникает множество опасностей, и одна из самых страшных заключается в том, что ученые сохранят разве что самое внешнее подобие объективности. Власть, как известно, развращает, а тут еще добавляется, что особенно губительно, секретность. Вот почему ключевую роль должны сыграть демократические системы сдерживания и противовесов. (Теллер, процветавший в обстановке секретности, тем не менее выступал против нее.) Генеральный инспектор ЦРУ в 1995 г. заявил: «Абсолютная секретность развращает абсолютно». Подчас единственной защитой от смертоносного злоупотребления технологиями остается открытый и яростный спор. Аргументы противников этих технологий могут быть и вполне очевидными, так что их выскажут многие ученые, даже неспециалисты, лишь бы свобода речи не ограничивалась. Могут эти аргументы оказаться и очень тонкими, придут в голову лишь какому-нибудь аспиранту в глуши, вдали от Вашингтона, а если вся проблема держится под спудом, в секретности, этот молодой человек даже и не узнает о ней.
Да и есть ли вообще сферы деятельности, где с точки зрения морали все абсолютно однозначно? Даже народная мудрость, кладезь этических советов и рекомендаций, как себя вести, полна противоречий. «Поспешишь — людей насмешишь», но «не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня». «Сомневаешься — не делай», но «трус не пьет шампанское». «Нет дыма без огня», но «не суди по одежке». «Копейка рубль бережет», но «на тот свет не заберешь». Пословица осуждает тех, у кого «хата с краю», но и тех, кто «всюду сует свой нос». «Две головы лучше одной», а «у семи нянек дитя без глазу». В былые времена люди планировали и сверяли свои действия с этими противоречивыми истинами. Несет ли моральную ответственность автор афоризмов? Несет ли ответственность астролог, гадатель на картах Таро, пророк из таблоида?
Или взять мировые религии. Пророк Михей призывает поступать справедливо и возлюбить милосердие; Исход запрещает убийство; Левит учит любить ближнего как самого себя; Евангелия и вовсе призывают любить своих врагов. И сколько же крови пролили ревностные читатели и почитатели этих книг, полных разумных и благонамеренных советов!
В Книге Иисуса Навина и во второй части Книги Чисел с торжеством описано истребление мужчин, женщин и детей и даже домашнего скота — город за городом по всему Ханаану. Иерихон уничтожен в ходе kherem — «священной войны». Единственное оправдание, на которое ссылаются завоеватели: их предкам издавна обещана эта страна, если они будут обрезать сыновей и соблюдать определенные ритуалы.
Ни намека на сожаление. Сколько ни вчитывайся в Священное Писание — ни патриархи, ни Господь ничуть не встревожены массовым уничтожением людей. Нет, Иисус Навин «истребил все живое, как повелел Господь Израиля» (Навин 10:40). И это не отдельные случайные события, но часть основного повествования Ветхого Завета. Сходные истории о массовом истреблении (а в случае амалекитян — геноцида) обнаруживаются и в истории Саула (Первая Книга Царств) и в Книге Эсфири, и в других разделах Библии, и нигде ни капли моральных сомнений, не говоря уж об осуждении. Для либеральных богословов позднейших эпох это крупный камень преткновения.
Верно говорят: дьявол может цитировать Писание себе на руку. В Библии хватает сюжетов с сомнительной моралью, и каждое поколение найдет библейское оправдание практически для всего — и для инцеста, и для рабовладения, и для массовых убийств, и для самоотверженной любви и беззаветной отваги. Подобное моральное раздвоение личности свойственно отнюдь не только иудаизму и христианству. Противоречия лежат и в основе ислама, и в индуистской традиции. В общем, не стоит говорить, будто единой морали нет именно у ученых — так устроены все люди.
Но особая задача ученых, по моему мнению, — предупреждать общественность о возможных опасностях, в особенности о тех, которые порождаются самой наукой или которые только наука может предвидеть благодаря своим методам и средствам. В этом — пророческая миссия науки. Разумеется, пророчества должны быть взвешенными и обоснованными, и не более сенсационными, чем требует того реальный уровень угрозы, но уж раз ошибки неизбежны, учитывая, что поставлено на карту, лучше уж перебрать, чем недобрать.
Когда в племени собирателей и охотников пустыни Калахари у мужчин зашкаливает тестостерон и надвигается драка, женщины первым делом убирают подальше пропитанные ядом стрелы. Наши отравленные стрелы могут уничтожить всю мировую цивилизацию, вполне вероятно, что вместе с человечеством как видом. Слишком высока ныне цена моральной неопределенности. Именно поэтому — а не потому, что наука как-то неправильно относится к знаниям — высока должна быть и моральная ответственность ученых. Чрезвычайно высока, небывало высока. Следовало бы постоянно в рамках учебной программы обсуждать такого рода вопросы с будущими исследователями и инженерами. А иногда я думаю, может быть, и в нашем обществе задача прятать подальше отравленные стрелы выпадет на долю женщин и детей.