Жертвы оперы

Голоса этих людей заставляли публику трепетать от восторга. Но контральто и сопрано, вызывавшие всеобщее восхищение, принадлежали мужчинам, чьи жизнь и судьба были принесены в жертву высокому искусству. В совсем юном возрасте их подвергли операции - кастрации.

Кастрация (или оскопление) практиковалась с древних времен. Пример тому - евнухи в гаремах Востока, в том числе Китая, где еще в начале XX века при императорском дворе их насчитывались тысячи.

Не одно столетие кастрация была наказанием за преступления, связанные с сексуальной агрессией или недозволенными любовными связями. В частности, оскоплению подвергли французского поэта XII века Пьера Абеляра за необузданную страсть к знатной девушке Элоизе. Совершалась подобная операция и по религиозным мотивам.

В рассказе А.И. Куприна «Суламифь» встречается описание самооскопления, совершенного жрецами богини любви и власти Астарты. В лоне Христианской церкви этот обычай существовал до середины XX столетия, находя объяснение и оправдание в словах Священного Писания: «...есть скопцы, которые оскоплены от людей, и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Евангелие от Матфея, 19:12). Так, теолог и священнослужитель III века Ориген оскопил себя, поскольку не мог наставлять в вере женщин, не чувствуя к ним плотского влечения.

В России с середины XVIII века и вплоть до 1945 года существовала секта скопцов, осуществлявшая стерилизацию мальчиков и мужчин для избавления их «от греховных мыслей».

И только в Италии кастрация получила распространение во имя искусства - ради воспитания певцов с голосами, порой еще более высокими, чем женские контральто и сопрано.

На итальянском языке они получили название «эверати» («оскопленные»), или более деликатно - «музичи». Вокальное искусство кастратов, включавшее все разнообразие фиоритур, арпеджио, рулад, каденций и трелей, породило стиль, известный как бельканто («прекрасное пение»), и определило звучание опер Россини, Беллини и Доницетти. Мало кто из современных любителей итальянской оперы знает, что львиной долей своей прелести она обязана именно вкладу «поющих евнухов», которых мы никогда уже не услышим - настоящих поющих кастратов сейчас нет, и бельканто умерло вместе с ними. Связки юношей сохраняли свои почти детские размеры, поэтому неудивительно, что их голоса были нежнее и выше по звучанию, нежели женские.

Детские голосовые связки кастратов в сочетании с мощной мужской грудной клеткой, которая, словно кузнечные меха, вмещала огромный запас воздуха, создавали уникальный звук. Самые высокие ноты такие певцы могли тянуть в течение минуты.

Поскольку кастрация в Италии была официально запрещена, медики не решались фиксировать на бумаге результаты своих экспериментов. До наших дней дошел всего один документ, описывающий подобную операцию, причем составленный не практикующим врачом, а лишь с его слов. Из этого невнятного текста можно лишь заключить, что использовалось два типа вмешательства: в первом случае яички удалялись полностью, во втором - прерывался кровоток, снабжающий их ткани кислородом. Операцию следовало успеть сделать до начала полового созревания, пока гормональные изменения не повлияли на голос мальчика. Гормональный баланс - дело индивидуальное, и организм в каждом отдельном случае по-разному справлялся с грядущими изменениями. Поэтому из прооперированного звонкоголосого ребенка мог получиться как чудо-певец, так и посредственность.

На картинах и гравюрах, изображающих оскопленных, видно, что они, как правило, выше среднего роста, а их ноги и руки непропорционально длинны по отношению к туловищу. Проявляются и другие отклонения. Многие певцы «имели припухшие веки, по-женски пышные плечи, руки и грудь, округлые бедра», у них отсутствовали борода и усы, растительность на теле.

Необычный облик и своеобразная манера держаться давали повод для постоянных насмешек. Кастратов называли слонами с голосами соловьев, поющими колоссами... Правда, такие выдающиеся артисты, как легендарный певец XVIII века Карло Броски по прозвищу Фаринелли или «итальянский соловей» XVIII-XIX веков Гаспаро Пакьяротти, все свои недостатки обращали в достоинства.

Некоторые музичи выглядели почти как женщины и были гомосексуальны. В 1762 году Джакомо Казанова, побывав в Риме, описывает одного из фаворитов кардинала Боргезе: «Это было обаяние монстра. Несмотря на то что всем был прекрасно известен истинный пол этого парня, при одном взгляде на него мужчины загорались страстью и влюблялись до умопомешательства. В нем было какое-то невыразимое сладострастие... Его черные глаза, глядящие нежно и в то же время скромно, разбивали сердца».

Как ни странно, кастрация приобрела массовый характер с легкой руки самого папы римского. В этом «богоугодном» деле Католическая церковь опиралась на изречение святого Павла: «Жены ваши в церквах да молчат...» (1-е послание к Коринфянам, 14:34). В записях папской капеллы в апреле 1599 года зафиксировано официальное заявление папы Климента VIII, разрешившего стерилизовать мальчиков для церковных хоров «во славу Божию». Там пели они вплоть до конца XIX века, пока Лев XIII (1878-1903) не изгнал их. Пользуясь услугами певцов и поощряя их «производство», Церковь тем не менее запрещала им вступать в брак и отказывала в праве считаться полноценными людьми. Оправдание оскопления Церковью привело к проникновению кастратов и на оперную сцену. В «Орфее» Монтеверди в 1607 году главную роль пел эверат.

Среди оперных певцов XVIII века набралось бы не более трети сохранивших свое естество мужчин. Оперы таких титанов, как Скарлатти, Гендель, Глюк, Моцарт, были рассчитаны на голосовые возможности именно кастратов. Невероятная популярность и гонорары некоторых певцов приводили к тому, что во многих бедных семьях подвергали операции детей в надежде, что те когда-нибудь разбогатеют и смогут содержать родителей.

Опыты на животных свидетельствуют, что кастрация полностью исключает всякую возможность сексуальной активности. Возможно, это справедливо и для кастратов. Тем не менее, дошедшие до наших дней мемуары говорят о том, что некоторые из кастратов все же имели нормальные гетеросексуальные связи. Так, итальянский сопранист Джованни Гросси (1657-1697) был убит по дороге в Болонью из-за своего романа с графиней Еленой Форни. Кастраты Гаэтано Майорано (1710-1783) и Луиджи Маркези (1754-1829) также прославились своими многочисленными любовными похождениями. Однако большинству, видимо, приходилось довольствоваться радостью музыкального творчества.

XVIII век был поистине пропитан духом эротизма, и публика относилась к своим любимцам с фанатичной страстью, не уступавшей по накалу современной. Девушки из знатных семей, переодетые в костюмы лакеев, подкарауливали у театра кареты своих кумиров, чтобы хотя бы прикоснуться к их одежде. Подобная «лихорадка» продолжалась более 200 лет.

Последний из сопранистов-кастратов, Алессандро Морески, умер в 1922 году. Его голос удалось сохранить в записи с концерта 1922 года в Риме. В постановках барочных опер наших дней партии кастратов отдают меццо-сопрано и контратенорам.

Александра ШЕПЕЛЬ