Тридцать веков одиночества

Начиная с триумфального для британского археолога Говарда Картера дня 17 февраля 1923 года, когда он вскрыл усыпальницу гробницы египетского фараона Тутанхамона, чуть было не ослепнув от блеска золота, и вплоть по наше время страсти вокруг сенсационного открытия начала Хх века, ничуть не утихая, разгораются вновь и вновь. Причин тому несколько. Здесь и гипотеза о проклятии царей, согласно которой любой злоумышленник, потревоживший вечный сон царя - полубога, должен непременно умереть. Здесь и дюжина теорий, пытающихся объяснить массовые кончины участников знаменитой экспедиции наличием в погребальной камере неких убийственно-ядовитых, проникающих сквозь поры кожи в кровь грибков. Здесь и наличие в потревоженной усыпальнице сверхвысокого радиационного фона. Не обойдена вниманием также байка о том, что пирамиды пребывают под охраной инопланетян, препятствующих тому, чтобы к праху их генетических братьев - фараонов - прикасались нечестивые чужие руки. В общем, предположения множатся, словно снежный ком, а мистический туман непробиваемой тайны, окутывающий мумию Тутанхамона, правящего с 1347 по 1338 год до нашей эры и умершего восемнадцатилетним, так и остаются версиями. Несмотря на то, что египтологам ныне о фараоне - реформаторе известно не так уж мало. Потому, очевидно, полезно обозначить некоторые вехи правления юного, вступившего на престол девяти лет от роду, царя, потрясающих воображение успехов экспедиции Картера. Повышенное внимание уделив недавним изысканиям японских учёных, коим, согласно их заявлениям, удалось ответить на вопрос о причине гибели большинства сподвижников Картера, существенно пережившего их.

Как явствует из расшифрованных надписеи на стенах усыпальницы, Тутанхамон был настолько молод и несведущ в элементарных житейских вопросах, что долго не знал, что лепёшки, подаваемые к столу, выпекаются из молотого зерна, молоко дают козы, хмельные напитки делают из ячменя и винограда. Не знал и не узнал он близости с женщинами.

Но вот резко повернуть вектор общественно-политической жизни древнего Египта ему удалось. Конечно, благодаря усилиям наставников, по требованию которых он даже поменял имя. Был Тутанхатоном. Стал Тутанхамоном. Налицо явная сакральная накладка. Предшественник Эхнатон дерзнул, в угоду поклонения только и исключительно верховному солнечному божеству Атону, низвергнуть и предать забвению сонм богов, которым поклонялись предки. Коренная же реформа Тутанхамона заключалась в том, что он, вернув традиционных кумиров, возродил и укрепил культ Амона - главного бога, охранителя и покровителя фараоновых династий. Реформа важнейшая, ибо она окончательно и бесповоротно на законодательном уровне приравнивала к домам божественным египетские царственные дома. Эта мера незамедлительно сказалась на изменении внешнеполитического климата. В частности, Эфиопия и Сирия «почтительно и боязливо встали на колени», разумеется, не без влияния фактора военной силы, которой распоряжался и которую мудро направлял один из наставников Тутанхамона - полководец Хоремхеб, вскоре ставший последним, весьма могущественным фараоном XVIII династии.

Именно полководец Хоремхеб привёз из Сирии удивительный лунный металл - ртуть. Именно он рассказал Тутанхамону о том, что ртуть - металлическая жидкость - враг золота, отвергающая его, но друг царей, привечающая их к бессмертию. При этом он, мечтавший занять место Тутанхамона, преуспев в коварстве, рекомендовал во все царские напитки и кушанья добавлять ртуть. Так как кому-либо ещё под страхом смерти запрещалось делить трапезу с фараоном, Хоремхеб был надёжно ограждён от отравления. В яства же Тутанхамона ртуть добавляли в лошадиных дозах. Чего стоит, к примеру, рисунок на стене погребальной камеры, изображающий, как лунный металл, ликуя, черпают и льют. В том, что льют именно ртуть сомнений нет. Надпись гласит, что нельзя помещать приправленные жидким металлом кушанья в золотую посуду. Но почему поток ядовитого металла не иссякал?

Ответ прост. В Эфиопии, Сирии ртуть использовали для культовых целей, для выделки кож и тканей. Так что, вроде, проблем никаких. Если бы! Как выяснили японские специалисты, Тутанхамона активно потчевали также другими ядами. Об этой сенсации не на сей раз. Пока же ограничимся тем, что пища бессмертия сотворила с мумией Тутанхамона, пребывающей в замкнутом, на первый взгляд благоприятном герметичном одиночестве тридцать веков.

Вопреки растиражированным сведениям о том, что мумия Тутанхамона великолепно сохранилась, что после вскрытия саркофага археологи увидели умиротворённое, почти живое лицо прекрасного юноши, на самом деле увидели они вовсе не то. Акт осмотра, к примеру, не оставляет сомнений в том, что процесс самовозгораний, вызванных окислительными реакциями в смолистой пропитке пелён, прожигал до костей. Лицо сохранилось чуть лучше, но «на уровне сохранности всякой другой мумии». Скверное состояние останков, надо признать, позволило в 1922 году профессору Дерри в стерильных условиях распеленать мумию, получить представление об анатомических особенностях тела фараона. Он же, исследуя под микроскопом фрагменты костной ткани, обнаружил на ней «следы размазанной, въевшейся ртути», сделав поспешный вывод о том, что этот металл применялся в технологиях бальзамирования. Ничего подобного. О том, с помощью каких компонентов египтяне «консервировали» своих усопших, теперь известно в деталях. Ртуть в древних рецептурах не значится.

Ртуть, участвуя в убийстве Тутанхамона, не могла убить также профессора Дерри, не успевшего «разобраться с останками фараона» и умершего от острой лейкемии. О смертельном своём недуге этот мужественный человек знал. Какое уж тут проклятие фараонов?

Но принявших мгновенную смерть в момент вскрытия саркофагов, что прекрасно знали расхитители могил египетской Долины царей, было отнюдь не мало. Их было очень даже много. Десятки, возможно, даже сотни. Во всяком случае, знаменитый итальянский археолог-авантюрист Джованни Батиста Бельцони, применявший варварский метод вскрытия погребальных камер гробниц посредством стенобитных орудий, наученный трагическим опытом, писал в марте 1818 года: «Всякий раз, как только доводилось тревожить девственное захоронение, из невидимой полости над саркофагом обрушивался увесистый булыжник. Склонившемуся над мумией растяпе он непременно ломал основание черепа. Оттого, лишь найдя рядом посторонние останки, можно, будучи уверенным, что хитрая механика древности больше не сработает, приступать к собственной работе». Бельцони, будучи консультантом Британского музея, наряду с бесценными археологическими артефактами переправил туда проломленные черепа древних жертв механиков древности, как доказательства того, что, как он выразился, «вполне увесистые проклятия» отнюдь не вымышлены, а продолжают исправно работать. «Остерегайтесь адских уловок жрецов!» - предупредил он последователей. Он же высказал показавшееся современникам абсурдное предположение в том, что есть и втрое неосязаемое проклятие фараонов, «действующее безукоризненно, убивающее всех без разбора». В этом случае прозорливость опять не подвела Бельцони, подарившего человечеству пусть и частично опустошённую, но всё-таки настоящую сокровищницу пирамиды фараона Хефрена, многое ещё из наследия величайшей древнеегипетской культуры.

Как ни поразительно, но это именно так. Драгоценное наполнение трёх погребальных камер, печати с которых снял Говард Картер, охраняли не столько «выстреливающие камни потолочной кладки», сколько урановая руда, помещаемая в швы монолитных блоков. Жрецы, несомненно, знали, чем можно убить большое время спустя. Знали они, чем можно убить значительно скорее, если, конечно, будущая жертва потревожит пелены мумии. Средством убийства были споры лёгочной чумы, бактерий и грибков ряда смертельно опасных заболеваний, которыми были «напитаны» посмертные одежды фараона, послойно содержавшие 143 изумительной красоты предмета. Профессор Дерри, распеленавший мумию, как предполагают японские учёные, пал жертвой «совокупной инфекции». Совокупная зараза, в том числе радиация, изощрённо и жестоко прикончила многих участников вскрытия гробницы. Тех, кто, замирая от восторга, любовался почти двухметровым чистого золота саркофагом. Тех, кто выносил на дневной свет золотой царский трон, бессчётные драгоценности, изумительные по красоте статуэтки, сосуды, оружие. Тех, кто фотографировал, зарисовывал стены усыпальницы. Выполняя химические анализы частиц красок, дерева, металла, стекла, самоцветов. Судьба этих специалистов горестна. Не подвергаются ли опасности нынешние посетители Каирского национального музея, где выставлено на обозрение это великолепие?

Вопреки возражениям египтологов, назвавших всесторонние исследования японских учёных погоней за сомнительными результатами, микробиолог, профессор Керай деликатно возразил, что имеются тревожные результаты, призывающие поостеречься от контактов с находками Картера, что современный уровень технологий позволяет надёжно защитить посетителей музея от радиационной либо бактериальной опасности. Получается, что пресловутое проклятие фараонов - реальность. Без налёта оккультизма и мистики, разумеется.

Александр ВОЛОДЕВ