Космос - «мир, вселенная и мироздание» (др. греческий), первоначальное значение - «порядок, гармония, красота».
Впервые термин Космос для обозначения Вселенной был применён Пифагором...












Страсти по перфторану

Судьба некоторых медицинских препаратов порой складывается весьма непросто. Яркий тому пример - кровезаменитель перфторан.

Мышь в аквариуме

Еще в XVII веке врачи начали искать замену крови для пациентов, потерявших ее в большом количестве. В те времена наука еще слишком мало знала о составе крови и функциях, которые она исполняет в организме. Первыми жертвами тех врачебных экспериментов стали молодые женщины - роженицы, истекавшие кровью после появления на свет младенца. Им безуспешно пытались переливать кровь существ «поистине чистых и невинных» - агнцев, ягнят. Были сделаны и попытки переливания крови от человека человеку, но и они чаще всего заканчивались неудачей, поскольку наука еще не знала о том, что кровь делится на группы.

Открытие на рубеже XIX и XX веков групп крови решительно изменило положение дел в хирургии. Однако, случалось, донорскую кровь порой путали, переливая человеку кровь не той группы. Спасением от роковых ошибок могла бы стать искусственная кровь - некий раствор, совместимый с организмом любого человека и безопасный для него.

С некоторого времени большие надежды в этом плане стали связывать с фторированными углеводородами, иначе - перфторуглеводородами, или фторуглеродами. Впервые о них как о плазмозаменителях заговорили в 1966 году после знаменитого опыта Леланда Кларка. Он поместил в аквариум, наполненный перфторэмульсией, мышь, которая не только не утонула, но еще и какое-то время дышала в ней, причем тем же способом, что и в воздушной среде. В итоге мышь все-таки погибла, но не от удушья, а от усталости дыхательной мускулатуры, сопротивление которой значительно превышало уровень, необходимый при воздушном дыхании. А в 1968 году Роберт Гейер полностью заменил кровь подопытной крысы на перфторэмульсию, после чего зверек оставался жив, хотя в его сосудах не было ни одного эритроцита.

Правда, прожила крыска все-таки недолго, ведь кровь переносит не только кислород. Тогда и родилась идея создания кровезаменителя, способного транспортировать кислород к органам и тканям.

Разработан в Пущино

Перфторан

В Советском Союзе этими исследованиями занимались сначала в Ленинграде и московском Институте гематологии и переливания крови. Затем к работе подключился Институт биофизики АН СССР, расположенный в подмосковном Пущино. Директором его в то время был Генрих Романович Иваницкий, а непосредственным руководителем работ назначили Феликса Федоровича Белоярцева, заведовавшего лабораторией медицинской биофизики. Получилось так, что препараты, разработанные в США, Японии, Швеции и других странах, испытания пройти не смогли - основная часть животных, которым вводили эти препараты, погибла от закупорки сосудов и цирроза печени. Поэтому исследования там были прекращены. Не смогли добиться положительных результатов и сотрудники института гематологии. У «пущинцев» же все получилось. Доклинические испытания показали, что их препарат не только не дает серьезных побочных эффектов, но и достаточно быстро выводится из организма.

Белоярцев был полностью поглощен работой: не спал ночами, ездил за нужными приборами и препаратами из Пущино в Москву по два раза в день (а это 120 километров!), тратил на разработку всю свою зарплату и наивно полагал, что все вокруг разделяют его энтузиазм.

- Ребята, мы делаем великое дело, остальное неважно! - говорил он сотрудникам, не догадываясь, что для кого-то это не так.

26 февраля 1984 года после тысяч экспериментов на животных Фармкомитет СССР дал разрешение на проведение первой фазы клинических испытаний перфторана - такое название получил разработанный «пущинцами» препарат. 15 февраля 1985 года было дано разрешение «на проведение второй фазы клинических испытаний препарата перфторан в качестве кровезаменителя с функцией переноса кислорода». По сути, препарат был признан годным к применению. Ученых выдвинули на соискание Государственной премии. И тут начались странности. Сначала приказом вице-президента АН СССР Ю.А. Овчинникова был отменен запланированный в Пущино международный симпозиум по перфторану. Чем это было мотивировано - непонятно, ведь именно Овчинников ранее и поручил Иваницкому заняться этими разработками. Тем не менее небольшой внутренний симпозиум все-таки состоялся. На нем выступили врачи, которые использовали перфторан на практике, и они в один голос заявляли о превосходных результатах его апробации. Материалы этого симпозиума были опубликованы в специализированной печати, о них знала вся научная общественность.

Показательным оказался доклад военного хирурга и анестезиолога, полковника Виктора Васильевича Мороза, который взял большой запас перфторана с собой в Афганистан, где тогда шла война. По словам полковника, препарат хорошо себя зарекомендовал, благодаря ему были спасены жизни по меньшей мере 200 советских солдат. Высокую оценку перфторану дали также профессор А.Н. Кайдаш из института хирургии, где его использовали при операциях на «сухом» сердце, и ректор Днепропетровского медицинского института Л.В. Усенко, поведавшая об эффективности применения препарата при черепно-мозговых травмах.

Труп на даче

Но обо всем этом знали лишь ученые, за стенами же института тем временем расползались совершенно другие слухи. Пресса и обыватели тиражировали «сенсационные новости»: будто бы ученые испытывают перфторан на умственно отсталых малышах в детских домах, а в Афганистане из-за него погибли сотни наших раненых. Против Феликса Белоярцева и его коллег возбудили уголовное дело. Их обвиняли в том, что они испытывают на людях препарат, еще официально не зарегистрированный Минздравом. В Пущино приехала комиссия из КГБ, «люди в штатском» день и ночь дежурили в институте и под дверями разработчиков перфторана, проводили допросы и умело натравливали людей друг на друга. Начались доносы, против Белоярцева был выдвинут целый ряд порой откровенно абсурдных обвинений. Например, в том, что он ворует спирт из лаборатории, сбывает его налево, а на вырученные деньги строит дачу.

- Белоярцев сильно изменился, - вспоминает его коллега Симон Шноль.

- Вместо веселого, остроумного, энергичного мужчины, окруженного толпой единомышленников и влюбленных женщин-коллег, мы видели опустившего руки, разочарованного человека. Последней каплей в этой дикой истории стал обыск на той самой даче, которую якобы построил Феликс на «ворованные» деньги. Она находилась на севере Подмосковья - примерно в 200 километрах от Пущино. Это был старый деревянный домик, в котором занятый работой Белоярцев не был уже несколько лет. Он попросил разрешения ехать туда на своей машине. Следом держали путь люди из органов. После двухчасового обыска, во время которого они, конечно, ничего подозрительного не обнаружили, Феликс попросил разрешения переночевать на даче. Они не возражали. Утром сторож нашел мертвого Феликса Федоровича. Через некоторое время на имя друга Белоярцева Бориса Третьяка пришло письмо, отправленное накануне самоубийства: «Дорогой Борис Федорович! Я не могу больше жить в атмосфере этой клеветы и предательства некоторых сотрудников. Побеспокойтесь о Нине и Аркаше. Пусть Г.Р. (Генрих Романович Иваницкий) поможет Аркадию в жизни. Ваш Ф.Ф.».

Восставшие из пепла

Иваницкий был глубоко потрясен смертью Белоярцева. В день похорон он подал генеральному прокурору СССР протест «О доведении до самоубийства профессора Белоярцева», не зная, что для прокуратуры это слишком сильная формулировка. В Пущино приехала очередная комиссия, которая провела «проверку» и вынесла вердикт: Белоярцев покончил с собой «под тяжестью улик». Однако вскоре после смерти профессора Белоярцева уголовное дело закрыли, ведь ни одна из «жертв» экспериментов не была погублена. Напротив, перфторан для многих оказался единственным спасением. Так что состава преступления не нашлось.

Дальнейшую разработку перфторана в конце 1985 года закрыли, но прошли годы, и создатели «голубой крови», как порой называют этот препарат из-за своеобразного бело-голубого цвета, возродились из пепла. В 1991 году в Пущино в значительной мере трудами восстановленного в своей должности Иваницкого была создана фирма «Перфторан». В 1996 году «голубая кровь» была наконец официально зарегистрирована и годом позже пущена в продажу, найдя себе применение не только в медицине, но и в косметической промышленности. Генрих Иваницкий рассказывает:

- Исследуя перфторан, мы все время натыкались на сюрпризы. То, что он великолепно заменяет донорскую кровь, было ясно с самого начала. Но, как и всякий препарат, перфторан имеет побочные действия. Например, на какое-то время он оседает в печени. Мы считали, что это существенный недостаток, и пытались с ним бороться. Но потом оказалось, что с помощью перфторуглеродов в печени происходит синтез определенных химических веществ, очищающих ее от шлаков. Это означает, что с помощью «голубой крови» можно лечить, например, нашу национальную болезнь - цирроз печени, а также гепатиты. Или вот еще один вариант счастливого применения побочного действия. Когда больному вводят перфторан, у него возникает озноб, похожий на гриппозное состояние, - это активизируется иммунная система. Оказывается, перфторан можно использовать в качестве стимулятора иммунной системы, если она ослаблена, и даже лечить СПИД.

Имя профессора Феликса Белоярцева было решено реабилитировать. В 1999 году он посмертно удостоен звания лауреата премии Правительства Российской Федерации «за создание перфторуглеродных сред для управления жизнедеятельностью клеток и органов организма».

Валдис ПЕЙПИНЬШ







Предыдущая     Статьи    







Интересные сайты