|
Призраки бункера ПВОВ конце 1970-х автор этих строк вместе со своим товарищем Иваном Степанюком (ныне профессором) отправил в один из научных журналов статью под названием «Явление солнечного восхода». В статье шла речь об установленном нами эффекте: практически все физические поля - электрические, электромагнитные, тепловые и даже гравитационные - испытывают скачкообразное изменение непосредственно перед восходом Солнца. В связи с этим мы высказали предположение, что этот скачок служит импульсом для запуска или корректировки внутренних биологических ритмов всего живого. В том числе человека. Странное предложениеСпустя некоторое время на кафедре экспериментальной физики атмосферы Гидрометеорологического института (ныне Российский гидрометеорологический университет), где я тогда работал, появились люди в военной форме и обратились ко мне со странным предложением. Они просили с публикацией статьи повременить, тем более что она попала в перечень «закрытых» («закрытыми» тогда были почти все работы, касавшиеся воздействия сверхнизкочастотных электромагнитных полей на человека), а вместо этого принять участие в одном эксперименте. По их словам, эксперимент был чрезвычайно простой: в приятной компании провести пару недель в одном из подземных бункеров системы ПВО. Зачем? Чтобы понаблюдать за собственными ощущениями и дать практические рекомендации, если эти ощущения вдруг окажутся негативными. - Видите ли, - сказал гость (инженер-полковник), - этот бункер построен недавно, и там начали происходить странные события. Двое охранявших его солдат подверглись психическому воздействию. Одному мерещилась женщина, которая его куда-то звала, а какие видения были у другого, мы не знаем - он в психлечебнице. Однако, стоя на посту, он расстрелял в стенку весь рожок из автомата. Поэтому пока охрану с бункера пришлось снять, а входную дверь заварить до выяснения всех обстоятельств. Что же касается «приятной компании», то ее частью оказался второй гость нашего института в звании инженер-капитана. - Вы там поселитесь вчетвером, - продолжал полковник. - Выбирайте, мужской или женский контингент? - Конечно, женский! - дружно ответили мы с капитаном. С женским «контингентом» мы познакомились уже на месте: это были врач и химик, блондинка и шатенка, кандидаты наук, замужние. Обеим - лет по 30. Присутствие в бункере врача было объяснимо, но зачем понадобился химик, выяснилось чуть позже. Имена участников эксперимента за давностью лет забылись, помню только, что химика звали Зоей. В заточение - на две неделиВход в бункер был замаскирован под обыкновенный склад. Лифт не работал, так что пришлось спускаться по лестнице на глубину не менее 50 метров. В нижнем пролете была та самая злополучная дверь, уже разваренная, и сопровождавший нас полковник с усилием повернул успевший заржаветь штурвал. Внизу стоял запах сырого бетона. За дверью открылся довольно длинный коридор, стены которого были увешаны толстым кабелем и освещались тусклыми аварийными плафонами. Перед одной из боковых дверей с таким же, как у главного входа, штурвалом мы остановились. - Здесь вы проведете две недели. Дверь будет закрыта и опечатана, - сказал полковник. - Сдайте наручные часы. По условиям эксперимента вы должны находиться без них. В случае непредвиденных обстоятельств можете подать сигнал, и вас выпустят. Мы вошли в небольшой «предбанник». Входная дверь закрылась, и медленно повернувшийся штурвал отрезал нас от внешнего мира. За внутренней, уже не металлической, а обыкновенной деревянной дверью оказалось нечто вроде рабочего кабинета, обшитого деревом. Разве что потолки были чуть ниже, чем в стандартной хрущевке. Помещение освещалось трубками дневного света и было довольно уютным. Из него выходили еще три двери: в кухонно-санитарный блок с одной стороны и в спальню - с другой. Третья дверь была закрыта, и назначение ее осталось нам неизвестным. Мы сразу направились в кухню, чтобы освободиться от принесенных продуктов, в основном фруктов и зелени: все остальное в консервированном виде находилось в кладовке. Интерьер кухни несколько портили 50-литровый газовый баллон и торчащая из стены рукоятка привода ручной вентиляции. Однако плита была электрической. Теперь нам нужно было как следует познакомиться, а это лучше всего делать именно на кухне во время совместного приготовления обеда. Зачем нам химик?С первых минут наши симпатии разделились. Капитан явно положил глаз на врача, мне же более симпатичной показалась химик Зоя. Хотя все правильно: мы же прошли тесты на совместимость, а среди представленных нам фотографий пары десятков женских лиц как раз были и наши подруги по добровольному заточению. - Зоя, - задал я мучивший меня вопрос, - не обижайся, но на кой черт нам здесь химик? Нас что, собираются травить боевыми отравляющими веществами? - Уже травят! - весело ответила Зоя. - Под землей высокая влажность, дерево быстро начинает гнить, вот его и пропитывают специальными веществами либо заменяют пластиком. Кто-то из спецов предположил, что охрана просто отравилась этими выделениями, так что мне теперь предстоит два раза в день с помощью газоанализатора замерять здесь предельно допустимые концентрации. После обеда мы решили тщательно осмотреть вверенное нам хозяйство. В кабинете на стеллаже стояла портативная цветная «Электроника» - увы, не работавшая. Я быстро выяснил, что из нее вытащены предохранители. Не работал и связной приемник «Волна» - из него были извлечены лампы. Зато был кассетный магнитофон с записями советской эстрады. Спальню с двуспальной кроватью мы предоставили женщинам, сами же мы устроились в кабинете. Я был старше по возрасту, и капитан уступил мне диван, а сам взял раскладушку. Страшные сныПервая ночь прошла без эксцессов - сказался напряженный день. Но уже на следующую я дважды просыпался, преследуемый жутким иррациональным страхом, источник которого понять не мог. И лишь однажды страх приобрел конкретный образ - за мной по каким-то подземельям гнался... паровоз! Капитану не снилось ничего. А вот врач вскакивала по ночам с криками ужаса: она видела своих в реальной жизни здравствующих родителей. Зое от снов тоже было мало радости. Она в них встречалась с погибшей в автокатастрофе подругой, которая просила привести к ней дочку... Из-за этих снов мы, проснувшись посреди условной ночи, долго снова не засыпали, а под утро проваливались в глубокий сон без сновидений. Шел пятый день нашего заточения. Ситуация в целом представлялась мне ясной. На всякий случай я спросил капитана: - Здесь только железобетон или есть сплошной металл? - Точно не знаю, - ответил он. - Сейчас все запуганы нейтронной бомбой, а от нейтронов одна защита - кадмий или бористая сталь. Так что, возможно, здесь есть соответствующая металлическая оболочка либо «крыша». - Тогда картинка ясная. Мы экранированы от всех внешних полей, включая крайне низкочастотные электромагнитные, которые синхронизируют биоритмы и другие биологические процессы в организме. Я знаю закрытые работы по подводным лодкам - там у моряков при длительном нахождении под водой, как и у космонавтов на орбите, теряется кальций из костей и возникают странные болезни. А ситуация та же - десинхронизация биоритмов, поскольку через соленую воду на большой глубине и стальной корпус крайне низкочастотные волны не проникают, в частности шумановский резонанс, 7-14 герц, соответствующие основным ритмам мозга. Есть и еще один фактор. Постарайся поверить мне на слово. Мы здесь экранированы от всех известных естественных полей, кроме тех, которые ответственны за экстрасенсорное восприятие. Образно говоря, у нас резко понизился порог восприятия внешних сигналов, и мы принимаем те, которые человек в нормальной обстановке ощущает на уровне подсознания... Может, из потустороннего мира. Не ухмыляйся! Зоина умершая подруга выдает ей такую информацию, которой Зоя никак знать не может. Кстати, космонавтам в сурдокамерах и спелеологам-одиночкам под землей тоже черт знает что мерещится. Надо что-то делать!К счастью, до звуковых и тем более визуальных галлюцинаций у нас дело не дошло. Может быть, потому что нас все-таки было четверо. Хотя в одну из последних ночей проснувшаяся врач увидела пятно на потолке, которое затем от него отделилось, медленно опустилось на пол и исчезло. После этого я решил, что надо действовать. И обратился к капитану: - Давай кое-что попробуем. Можем ввести сюда внешний электромагнитный фон, раз есть подводка от радио и телевизионных антенн. Надо только найти кусок провода подлиннее. Провод, к счастью, нашелся. Мы сделали из него двойную петлю, концы которой подключили к антенным входам. Еще один кусок провода подсоединили к входу одного из телефонов (в кабинете их было полдюжины). Сняли вентиляционную решетку, а вместо нее повесили нарезанную полосками уютно шелестевшую газету. Телевизор подключили на неработающий диапазон, и теперь он воспроизводил эфирный шум. В общем, избавились от сенсорного голода, не говоря уже о том, что свет не выключали и ночью. Эти простейшие приемы сработали в ту же ночь: навязанные «извне» сны исчезли. Что же касается часов, то здесь эксперимент сильно подпортил капитан, по давней курсантско-армейской привычке ложившийся спать и встававший в одно и то же время, несмотря ни на что. Никаких конфликтов!Все здесь рассказанное мы изложили в отчете. Не знаю, как в других местах, но здесь связисты и электрики перестарались, сделав всю проводку в экранированных металлом кабелях. К тому же бункер не был введен в эксплуатацию и поэтому не подключен к внешним линиям. Мы же все остались довольны друг другом и столь необычно проведенным временем. За все эти дни между нами не возникало никаких ссор или конфликтов. Недаром женщин стали все чаще брать с собой в космос американцы, да и мы не отстаем. А в известном американском эксперименте «Биодом», рассчитанном на двухлетнюю автономию, мужчин и женщин участвует поровну. Валентин ПСАЛОМЩИКОВ, Предыдущая     Статьи     |
|