Конструктор «Каспийского монстра»

В библиотеке Конгресса США, в портретной галерее выдающихся деятелей, внесших наибольший вклад в мировое развитие в XX веке, есть портрет советского кораблестроителя Ростислава Евгеньевича Алексеева. А вот у нас имя этого создателя судов на подводных крыльях и экранопланов не столь уж широко известно.

Ростислав Евгеньевич Алексеев родился 18 декабря 1916 года в городе Новозыбков Черниговской губернии (ныне - Брянской области) в семье учительницы и агронома. У Евгения Кузьмича и Серафимы Павловны было два сына и две дочери. Воспитывали они их по системе, которую в наше время принято называть японской. Детям ничего не запрещали, не оказывали на них никакого давления. Так, однажды Ростислав с братом Толей «спроектировали» лодку-плоскодонку. На «испытаниях» она перевернулась, и братья оказались в воде. Евгений Кузьмич отвел мальчишек к знакомому рыбаку и попросил его, чтобы тот помог им сконструировать «правильную» лодку, а заодно научил ею управлять. Или другой пример. Маленький Ростик мечтал о лошади. И когда ему купили сапожки, он побежал на конюшню: обменять обувь на скакуна. Но родители просто несколько раз отправили ребенка с пастухами в ночное. Малыш вдоволь там насмотрелся на любимых животных и, как говорится, перегорел. Кроме того, у Евгения Кузьмича для детей была организована мастерская, и мальчишки пропадали там целыми днями. Ростику не было еще и шести лет, когда он сам смастерил игрушечный паровоз и машинку.

В 1929 году Евгений Кузьмич был арестован по ложному доносу. После долгих хлопот Серафимы Павловны и друзей отца в 1933 году всей семье разрешили поселиться в Горьком. Там будущий конструктор окончил рабфак, одновременно подрабатывая художником и чертежником в различных государственных учреждениях.

Спустя два года он поступил в Горьковский индустриальный институт на кораблестроительный факультет и одновременно учился в художественном училище. На кораблестроительном факультете способного студента приметили и на четвертом курсе перевели в Ленинградскую военно-морскую академию. Но оттуда его через год отчислили, «срезав» по высшей математике. Вообще-то предмет он знал блестяще, но в оставленной квартире Ростислава в Горьком новые хозяева нашли припрятанный старый револьвер. Они бдительно просигналили «куда следует», и Алексеева своеобразно наказали. Ему пришлось вернуться в Горький, где он буквально за пару недель до начала Великой Отечественной войны женился на Марине, бывшей однокурснице по художественному училищу.

1 октября 1941 года Алексеев защитил дипломную работу по теме «Глиссер на подводных крыльях», и ему было присвоено звание инженера-кораблестроителя. Алексеев был направлен на завод «Красное Сормово», где два года проработал контрольным мастером выпуска танков - завод производил столь необходимые фронту Т-34. Тогда же появились его первые рационализаторские предложения: устройство для воспламенения бутылок с зажигательной смесью и двигатель для скоростных торпедных катеров. Одновременно в 1942 году было сформировано Центральное конструкторское бюро по судам на подводных крыльях под руководством Алексеева. Управление кораблестроения ВМФ поверило в его идеи и выделило конструктору старый сарай и троих помощников.

Уже осенью 1943 года в заводской гавани Алексеевым был спущен на воду катер на подводных крыльях А-4. Его катера не успели принять участия в боевых действиях, но созданные модели убеждали в возможности успешной реализации идеи. В 1948 году в Севастополе прошли испытания торпедного катера 123бис. Работы продолжались. В 1951 году Алексеев и его помощники за разработку и создание судов на подводных крыльях были удостоены Сталинской премии второй степени. Спустя еще три года работами его коллектива заинтересовалось Министерство речного флота, и вскоре Ростиславу Евгеньевичу выделили финансирование на постройку рассчитанного на 66 пассажиров первого пассажирского речного теплохода на подводных крыльях «Ракета».

В 1957 году Алексеев представил корабль на суд мировой общественности, приведя его своим ходом в Москву в дни Международного фестиваля молодежи и студентов. Тогда же началось серийное производство способного разгоняться до 70 километров в час теплохода. Выпуск «Ракет» продолжался до середины 1970-х годов. Всего было построено около 400 таких судов, в том числе 32 на экспорт. Эксплуатируются они еще и в наше время.

После успеха с «Ракетой» в мире начался бум скоростного судостроения. Особенно больших успехов достиг Советский Союз. Конструкторское бюро Алексеева сконструировало целую серию речных и морских пассажирских судов на подводных крыльях. К речным принадлежали, помимо «Ракеты», рассчитанная на 30 пассажиров «Чайка», а также «Беларусь» (40 пассажиров), «Метеор» (130 пассажиров), «Буревестник» (150 пассажиров) и «Спутник» (250 пассажиров). К морским - «Комета» (130 пассажиров) и «Вихрь» (250 пассажиров). Наибольшее распространение в этом ряду получили «Метеоры». Их серийное производство длилось с 1961 по 1991 год. Было выпущено свыше 400 таких судов.

В 1961 году 10 сотрудников ЦКБ во главе с Ростиславом Евгеньевичем Алексеевым получили Ленинскую премию за создание нового транспортного средства. Сам Алексеев находился тогда под покровительством Никиты Сергеевича Хрущева - после того как с ветерком прокатил генерального секретаря и правительство на «Метеоре». После этого Хрущев дал всем начинаниям конструктора зеленую улицу, и две тысячи человек под руководством Алексеева на протяжении 20 лет ежегодно проектировали, строили и испытывали до 15-20 моделей судов на подводных крыльях. Помимо высокоскоростных пассажирских теплоходов, среди этого изобилия встречались и боевые корабли. Но это уже, что называется, экзотика. А вот на «Ракете» и «Метеоре», наверное, хоть раз в жизни прокатился каждый россиянин.

Но Алексеева уже не устраивали те скорости, которых можно было достичь с помощью подводных крыльев. Какое-то время он занимался судами на воздушной подушке, но наибольшие перспективы сулили экранопланы. Вообще-то трудно сказать, что такое экраноплан - корабль или самолет. Он и выглядит-то как гибрид того и другого: водоизмещающий корпус, крылья, авиационные двигатели. Разгоняется экраноплан как корабль, но с набором скорости полностью выходит из воды и летит буквально в десятке метров над ней за счет так называемого экранного эффекта.

В 1962 году в ЦКБ началась работа по созданию уникального, самого большого в мире летательного аппарата - экраноплана КМ («корабль-макет») для ВМФ. Он имел длину 92 метра, размах крыла 37,6 метра, взлетную массу 544 тонны и оставался самым большим в мире летательным аппаратом вплоть до появления тяжелого транспортного самолета Ан-225 «Мрия». Первый полет он совершил 18 октября 1966 года. Во время него и в дальнейшем КМ пилотировали летчики-испытатели. Происходило это на Каспийском море, куда экраноплан доставили из Горького по Волге. Крылья у КМ отстыковали, корпус прикрыли маскировочной сетью и по соображениям секретности буксировали по ночам. Когда американские спутники-шпионы обнаружили его на Каспии, то дали прозвище «каспийский монстр» и были крайне удивлены его способностью носиться над водой со скоростью до 500 километров в час. В Пентагоне и НАСА посчитали, что это техническая авантюра, и лишь немногие эксперты поняли, что Советы создали новый эффективный вид вооружения - экранопланы.

Впрочем, американцы правильно осознали, что «каспийский монстр» способен оперативно перевозить до 800-900 морских пехотинцев, и со временем сами заболели идеей создания подобных летательных аппаратов, в чем успеха так и не добились. У нас же КМ испытывали аж до 1980 года, пока он не потерпел крушение. Чуть ли не неделю он оставался на плаву, пока не затонул. Спасать «монстра» никто и не думал. ВМС к тому времени сочли, что им нужен не столь массивный экраноплан, примерно на 200 десантников или три бронированных машины, и были готовы растиражировать до 100-120 таких летательных аппаратов. Созданный под эти требования «Орленок» вышел на испытания в 1975 году. Во время одного из испытательных полетов, при котором на борту ДА находилась комиссия во главе с министром судостроения, из-за неосторожности пилота в момент отрыва корпуса от воды оторвалась хвостовая часть экраноплана с оперением и укрепленным на нем двигателем. Алексеев взял управление на себя и сумел привести изуродованную машину на работающих носовых (поддувных) двигателях в бухту завода «Дагдизель». Никто из находившихся на борту не пострадал. Комиссия записала в качестве причин аварии применение в конструкции корпуса материалов, не рассчитанных для работы в условиях высоких нагрузок. А ведь на применении этих материалов ранее настоял НИИ технологии судостроения.

Тем не менее, был построен новый «Орленок», который 3 ноября 1979 года принял на вооружение ВМФ СССР. Он стал первым в составе вновь образованного дивизиона кораблей-экранопланов. В 1981 и 1983 годах были построены и сданы ВМФ еще два «Орленка», а в 1984 году на испытания вышел ударный ракетный экраноплан «Лунь», вооруженный шестью противокорабельными ракетами «Москит».

Но это происходило уже после смерти Ростислава Евгеньевича, которого не стало 9 февраля 1980 года. 14 января 1980 года, находясь на испытаниях модели новейшего пассажирского экраноплана, который требовали сдать к московской Олимпиаде, конструктор получил тяжелые травмы. Произошло это при спуске модели на воду. Две экстренные операции пользы в итоге не принесли.

Павел БУКИН